~writing the fanfick~

[hameleon]

Четвертая часть фанфика "Гарри Поттер и Дух Хроноворота". Текст - в комментариях. Буду выкладывать только здесь, пока не допишу до конца.

UPDATE: Фанфик закончен.

@темы: Гарри Поттер, писательство

Comments

[hameleon]

На должность Министра Магии баллотировались трое. Сам Корнелиус Фадж само собой, его основной соперник Руфус Скримджер и Декстер Эйвери, перспективный новичок, как его называли, в политических кругах.
– Мою политику вы знаете, – выступал Фадж со своей трибуны в зале собраний Визенгамонта, – при мне в Англии никогда ничего чрезвычайного не происходило. Если вы хотите мира и стабильности, я верю, вы изберете меня на второй срок. Стране нужна стабильность и качество, и именно это, мои дорогие избиратели, я вам и обещаю. Качество не только политическое, само собой, но и качество жизни. В ближайших планах Министерства под моим скромным руководством, было как раз расширение магических территорий. Мы развиваемся, друзья мои, и нам требуется больше места. Все новые и новые ученики поступают в Хогвартс, и им, завершающим свое обучение, понадобятся новые места для работы. Не только в Министерстве и в больнице Святого Мунго, где, как всегда, с радостью готовы принять образованного волшебника, но и за пределами давно обжитых территорий. Я давно задавался вопросом, почему у нас в Англии нет такого заповедника волшебных существ, как в Румынии, например. Нам необходимо занятья его созданием! Многие филантропы уже заинтересовались моим будущим проектом, и конечно, нам понадобятся и ваши усилия, чтобы все организовать. Зато больше никто не посмеет сказать, что в Англии с пренебрежением относятся к своему магическому достоянию! Вы выдвинемся на один уровень с прогрессорами из Германии и Франции, привлечем внимание зарубежной прессы и докажем, что Англия – бережет и умножает свое историческое наследие.
– Не время сейчас думать о расширении, – консервативно отзывался Руфус Скримджер о речи коллеги. – Для начала нам надо укрепить то, что мы имеем и сохранить то, что мы можем сохранить. Англией управляют коррупция и хаос! Границы законов размыты, и соответствовать им все сложней. Уважаемый мистер Фадж говорит о стабильности? А что он тогда скажет о дерзком нападении на Азкабан, которое, заметьте, случилось относительно недавно? Нет, прежде чем открывать новые рабочие места, нужно улучшить качество старых. Отреставрировать академию авроров, к примеру. Наладить внешнеполитические отношения и пригласить коллег из иных стран, чтобы на основе их опыта усовершенствовать нашу систему образования. Начать курсы дополнительного образования для поступающих в Министерство сотрудников. Повысить безопасность в стране, в конце концов! Я рекомендую взять за основу болгарскую систему патрулирования улиц. Сейчас наши авроры только штаны просиживают без дела, ожидая в Министерстве экстренного вызова на место происшествия. Но мы должны не только разбираться с уже случившимися преступлениями, но и научиться предотвращать их! Выставить в Лютном переулке постоянную стражу в конце концов! Сейчас даже ученик Хогвартса может без проблем проникнуть на эту отнюдь небезопасную часть нашего города! И какие знания он оттуда вынесет? Книги по темной магии и рецепты зелий из человеческих ингредиентов?! Нет, говорю, я вам! Контроль и еще раз контроль прежде всего!
– Боюсь, мои коллеги все же не смотрят в сам корень нашей проблемы, – Декстер был, как всегда, вкрадчив. – Нестабильность и отсутствие контроля возникают не сами по себе. Проблема – в качестве образования, друзья мои. Да-да, несмотря на то, что Хогвартс считается лучшей магической школой, увы, это еще не показатель. В Хогвартсе отлично обучают магии и колдовству, но совершенно не учат жизни за пределами школы. А вы подумайте только, сколько магглорожденных, не знакомых с нашими законами выпускает Хогвартс! И именно эти люди поступают на работу и в Министерство, и в аврорат! Как могут они, основывающиеся на маггловских принципах, стабилизировать наше общество, безусловно, более древнее и традиционное. Вместо того чтобы основываться на всем давно известных фактах, они хватают маггловские законы и адаптируют в нашу среду. Вместо того, чтобы создавать что-то свое, новое, они безжалостно выхватывают куски из чуждого магии общества и преобразовывают их под свои нужды. Вспомните, сколько проблем в Секторе борьбы с незаконным использованием изобретений магглов! А все именно по той причине, что волшебники предпочитают пользоваться изобретениями чужих рук, не создавая своего. Но кто виноват в этом? Без знания этикета и законов магического мира, как вы можем привить новичкам в нашем сообществе основные понятия, которые большинству из нас знакомы с детства? Без истории волшебных народов, как мы можем привить им то уважение к нашим собратьям по магическому миру, которое лежит у нас в крови? Мы должны обучать детей не только колдовать, но и жить в магическом мире! И это, я считаю наиважнейшим приоритетом сейчас, дорогие друзья! Именно правильное образование и привлечет стабильность и безопасность нашей стране, потому как они будут основываться на правильных понятиях волшебной жизни. Знающий магические законы магглорожденный не будет за гроши торговать сомнительными зельями в Лютном переулке! Он поступит в ученики к перспективному зельевару и на основе его опыта научится создавать новые эссенции! Так что образование – прежде всего!
– Мы лидируем, – склонился к уху сошедшего с трибуны Эйвери Люциус. – Аврорат, конечно, всецело за Скримджера. Фаджа не поддерживает практически никто, особенно после нападения на Азкабан. Они не считают, что Корнелиус справится.
– Но нам не доверяют, – заметил Эйвери, принимая у услужливого секретаря стакан воды и отпивая глоток. – Традиционалисты и сторонники Дамблдора…
– Сторонников Дамблдора не так уж и много, – пренебрежительно отмахнулся Люциус. – Тем более что его прямого ставленника на этих выборах нет. Их голоса сейчас разделены между Фаджем и Скримджером, а значит, тем самым они уменьшают свое общее количество. А традиционалисты скорее предпочтут поддержать тебя, чем Скримджера. Он чересчур уповает на своих авроров, что невольно позволяет провести аналогию с Бартемиусом Краучем. А дело Блэка еще достаточно свежо, и все помнят, что именно при авроратском политическом строе невиновного осудили на десять лет лишения свободы.
– В любом случае, будет очень много воздержавшихся, – пожал плечами Декстер. – Равно как и голосов «против всех».
– Сторонники мисс Амбридж, равно как и мадам Боунс всецело на твоей стороне, и я уже не говорю о чистокровных семьях, – заметил Люциус. – Мы победим.
– Прибыли результаты голосования! – известил Визенгамот звонкий голос секретаря. Люциус с Декстером прервали беседу и навострили уши. – С опережением на тридцать семь голосов новым Министром Магии назначается господин Декстер Эйвери!
Эйвери поднялся со своего места и поклонился в сторону своих зааплодировавших сторонников. Долорес Амбридж светилась так, словно это ей, а не ему была оказана столь великая честь.
– Благодарю за оказанное вами доверие! – вернувшийся к трибуне Декстер поднял руки, призывая тишину. – Я рад, что также озабочены будущим Англии, как и я! Мы немедленно начнем реформу образования, согласно которой все ученики Хогвартса получат равные права на знания магического мира! Я клянусь вам, что добьюсь того, чтобы Хогвартс стал не только лучшей школой в Европе, но и во всем мире!

[hameleon]

Новоиспеченный глава Отдела магических игр и спорта приблизился к своему соученику, который терпеливо ожидал в коридоре для вспомогательного персонала начала своего собеседования. Глава Отдела был одет в тщательного подогнанную по фигуре темную мантию, превратившую известного хулигана Хогвартса во вполне официальное лицо. На среднем пальце правой руки у него поблескивало золотое кольцо с выгравированным на нем символом – змея в форме молнии, вылетающая из кончика палочки.
– Привет, Перси, – небрежно поздоровался глава Отдела магических игр и спорта. – Как жизнь?
– Здравствуй, Маркус, – чопорно ответил Перси Уизли. – Поздравляю тебя с должностью.
– Мне просто повезло в нужное время оказаться в нужном месте, – отмахнулся Флинт. – Ты, я вижу, тоже планируешь сделать карьеру в Министерстве?
– Рассчитываю получить должность секретаря, – кивнул Перси.
– Для начала неплохо, – одобрил Флинт. – Кстати, видел на днях твоего брата. Он просил передать тебе привет.
– Не знал, что ты в хороших отношениях с Роном, – удивился Уизли, безошибочно угадав, которого брата Флинт имел в виду. – Хотя, вы же оба общаетесь с Поттером…
– Общаться с Поттером в наше время выгодно, – ухмыльнулся Маркус. – Нашей школе давно не хватало какого-нибудь общества для оказания взаимопомощи перспективным ученикам. Я слышал, ты, в отличие от своих братьев-близнецов, межфакультетскую выручку одобряешь?
– Факультеты важны только пока ты учишься в Хогвартсе, Маркус, – Перси пожал плечами. – В реальной жизни оказываются более важными иные факторы.
– Например, студенческий клуб взаимопомощи, – подмигнул Перси Маркус. – К слову, я был удивлен, что ты не заинтересовался в Хогвартсе скромным сообществом, в круг которого были введены твои брат и сестра. Такой целеустремленный человек как ты, несомненно, нашел бы единомышленников в наших кругах.
– Мне показалось, старосте было бы неуместно участвовать в деятельности закрытого для общего доступа клуба, – ответил Перси. – К тому же у меня всегда было много занятий и помимо этого. Подготовка к Т.Р.И.Т.О.Н. в частности.
– Ну, заводить полезные знакомства никогда не поздно, – заметил Флинт. – Тем более что мы не собираемся ограничивать интересы нашего клуба одним только Хогвартсом. В конце концов, поддержка и взаимовыручка нужны волшебникам не только в учебных делах. Если мы все планируем далеко пойти в этой жизни, помощь единомышленников не помешает нам никогда.
– Это приглашение, Маркус? – поднял брови Перси.
– От нашего Мастера тебе как брату его доверенного друга, – кивнул Флинт. – В исключительно благих намерениях. Мастер совершенно случайно выяснил, что в связи с новой образовательной реформой министра Эйвери в Министерстве планируется некоторая перестановка кадров. В частности, главным заместителем министра назначается Проспер Селвин вместо уважаемой мисс Амбридж, которая добровольно вызвалась преподавать в Хогвартсе новый предмет. И ему сейчас крайне необходим ответственный человек на посту младшего заместителя министра. Так как моя семья с Селвинами давно в хороших отношениях, я вполне могу представить тебя потенциальному работодателю. Что скажешь?
– Это весьма интересное предложение, Маркус, – медленно ответил Перси. – Но я так понимаю, от меня потребуется что-то взамен?
– Ровным счетом то же самое, что и от любого члена нашего Тайного Дуэльного Клуба, – пожал плечами Флинт. – Помогать единомышленникам занимать долженствующее положение в нашем магическом мире. Уверяю, наш Мастер никогда не попросит от тебя чего-то невыполнимого, уж я его знаю. Так, что скажешь? – и он протянул Перси точно такое же, как и у него, золотое кольцо.

[hameleon]

Без непутевого племянника Дурслям жилось на редкость спокойно. Никаких тебе странных происшествий. Ни сов, ни волшебства, ни поросячьих хвостиков. Совершенно нормальная жизнь! Мечта каждого здравомыслящего человека.
В этот очередной, без сомнения, прекрасный день, трое Дурслей сидели за столом и чинно завтракали. Вернон сосредоточил все свое внимание на утреннем выпуске «Дейли Мэйл», Петуния резала большой красный грейпфрут на аккуратные ломтики. Дадли лениво следил за прогнозом погоды по телевизору. За окном еще светило солнце, но диктор уже в который раз предупреждала о грозах и туманах, которые все лето странствовали по территории Англии из одного конца к другому. Кажется, циклоны в этом году изрядно расшалились.
– Безобразие, – прокомментировала прогноз погоды Петуния. – Уверена, если бы они строили поменьше фабрик в черте Лондона, то не задавались бы вопросом, отчего лето пошло насмарку! Бедному Дадличке и так почти все время пришлось сидеть дома из-за этих мерзких дождей!
Словно в подтверждение ее словам на утреннее солнышко за окном набежала большая противная туча. Сразу же резко похолодало и пахнуло озоном, как всегда бывает перед грозой. Петунию неимоверно раздражала подобная погода. Ее розы на лужайке перед домом отказывались цвести, отчего посадки приобретали неухоженный вид. Не говоря уже о том, что постельное белье приходилось регулярно просушивать из-за постоянно скапливающейся в воздухе сырости.
– Закрой форточку, Дадличек, – попросила она сына. – Кажется, сейчас опять хлынет.
Дадли с тяжелым мученическим вздохом поднялся со своего места и поплелся закрывать окно. В такие моменты он сожалел об отсутствии Поттера, в обществе которого ему не пришлось бы слезать со стула и заниматься всякой ерундой. Захлопнув форточку, Дадли глянул за окно.
– Мам, там к нам идет миссис Фигг, – сказал он.
– Что еще нужно этой старой кошатнице? – проворчала Петуния. После ухода Поттера услугами миссис Фигг Дурсли больше не пользовались, но старая женщина все равно раз-другой заходила на десять минуточек проведать соседей.
Миссис Фигг действительно что было мочи ковыляла по дорожке в направлении дома Дурслей. Видно, на улице сильно дуло, потому как ее седые волосы выбились из-под платка и развевались по ветру.
– Кажется, она что-то кричит, – заметил Дадли, разглядывая соседку.
– Дадличек, открой дверь и узнай, что ей нужно, – распорядилась Петуния. Дадли вновь вздохнул и пошел к двери. Из-за нее на него дыхнуло холодом и сыростью, ожидаемыми скорее в ноябре, чем в конце августа.
– Не держи дверь открытой, мальчик! – донесся до Дадли пронзительный вопль Фигг. – Сейчас же…
Остальные слова старой женщины скрыл шум внезапно упавшей с небес стены дождя. Ливень начался также внезапно, как и всегда этим летом. Фигг словно припечатало к земле этим порывом воды, и она растянулась на скользкой от дождя дорожке.
– …сказать Дамблдору!.. – донесся до Дадли очередной ее вопль.
Выходить под ливень, чтобы помочь старой кошатнице встать Дадли вовсе не спешил. В конце концов, если та сумела добрести до их дома, то и подняться на ноги она сама сумеет. Вместо этого Дадли, приоткрыв рот, наблюдал за интересным атмосферным явлением: ветер вокруг Арабеллы Фигг свивался в вихревые потоки, напоминающие силуэт человека-невидимки, про которого Дадли недавно смотрел фильм. Таких потоков было несколько, и все они вились в прямой близости от дома Дурслей. Дадли подумалось, что именно от них и исходил тот жуткий ноябрьский холод.
Внезапно ему стало страшно. Фигг, трепыхавшаяся на земле, вдруг откинулась на спину, словно неживая, и перестала двигаться. Вихри закружились вокруг нее, разбрасывая капельки воды, дернулись в одну сторону, в другую, точно принюхиваясь. Дадли почувствовал, что по его спине поползли холодные мурашки. В голову внезапно начали лезть самые страшные мысли – об одиночестве, смерти, собственной беспомощности. Такие мысли редко возникали у него.
– Ма-а-ам! – прокричал он, перекрикивая шум дождя. – Кажется, с миссис Фигг что-то случилось!
– Что там такое, Дадли? – послышался встревоженный голос Петунии. Дадли не ответил. Один из вихрей, подобравшийся совсем близко к домику Дурслей, сшиб Дадли с ног упругим воздушным кулаком. Он отлетел назад, в прихожую, и от неожиданности пронзительно взвизгнул.
– Дадли?! – забеспокоился уже и Вернон, откладывая газету и устремляясь к открытой двери. Его тут же окатила волна мелких промозглых брызг и дыхание ледяного ветра. Дадли, раскинув руки, лежал в коридоре на спине. Над его головой вился невидимый ледяной вихрь. Взгляд широко распахнутых глаз мальчика казался бессмысленным.
Невидимые в струях дождя несущие холод существа медленно окружали дом на Прайвет-Драйв.

[hameleon]

Этого учебного года в Хогвартсе все ожидали с предвкушением. Мало кто из учеников не был ознакомлен с новой учебной реформой, изданной с соблаговоления нового министра Эйвери. Еще бы – в журнале «Настоящий Волшебник» подробнейшим образом описывались все изменения, которые Министерство планировалось включить в английскую систему образования. Особенно заинтриговывал пункт об «Обязательном школьном образовании всех несовершеннолетних волшебников». Только самые старинные волшебные семьи представляли себе, как велик на данный момент в Англии процент обучающихся на дому детей. Теперь, перед церемонией распределения это было наглядно продемонстрировано.
Помимо уже привычной группки перепуганных первоклассников на лодках также прибыло множество старших детей – человек тридцать, не менее. Здесь были как представители древних родов, которые испокон веков обучались с персональными учителями, прибывая в Министерство исключительно для сдачи С.О.В. и Т.Р.И.Т.О.Н., так и дети менее богатых семейств, родители которых не могли себе позволить ежегодно покупать новый комплект учебников и мантий. Последний указ министра Эйвери предоставлял таким неимущим большую ссуду от Министерства на полноценное обучение детей.
Гарри с интересом прослушивал фамилии распределяемых детей, уже планируя появление в Тайном Дуэльном Клубе новых членов. Особо перспективными ему казались близнецы Глория и Магнифия Селвин, отправленные на пятый курс Слизерина, второкурсник Равенкло Церебрус Джагсон и чопорный шестикурсник Хаффлпаффа Коктум Мисер, в свободное время подрабатывающий в магазине зелий в Лютном переулке – именно у этого молодого человека Флинту в свое время удавалось достать для Гарри Веритасерум по сходной цене.
– Думаю, я должен представить вам новых преподавателей, которых Министерство любезно предоставило Хогвартсу в этом учебном году, – сказал Дамблдор, когда церемония распределения, наконец, завершилась, и все новые ученики устроились за столами своих факультетов в ожидании праздничного ужина. – Также я должен предупредить вас о некоторых изменениях в школьной программе, которые произошли благодаря всем нам известной учебной реформе. Согласно критериям качества образования быть профессором отныне имеет право лишь закончивший Хогвартс и получивший Т.Р.И.Т.О.Н. волшебник, поэтому я с сожалением должен объявить, что профессор Хагрид в этом году преподавать не будет. Вместо него на должность преподавателя ухода за магическими существами назначается профессор Сириус Блэк.
Все члены Тайного Дуэльного Клуба тут же активно зааплодировали крестному Гарри. Спустя мгновение, Дуэлянтов поддержал и весь факультет Слизерин.
– Помимо этого в этом году профессор Снейп не будет преподавать зельеварение, – продолжил Дамблдор, дождавшись, когда аплодисменты утихнут. – Вместо этого профессор Снейп согласился вести курс ЗОТИ. Замещать его на должности преподавателя зельеварения вернулся наш старый учитель профессор Слагхорн, который еще до Северуса обучал в Хогвартсе многие поколения учеников. Так же я должен сказать, что Хогвартс отозвал с должности преподавателя профессора Бинса… – тут Дамблдор вынужденно остановился, переживая шквал аплодисментов и одобрительных выкриков со всех четырех факультетов. – Класс истории магии с этого года расформирован. Вместо него в Хогвартсе будут преподаваться два отдельных курса – история волшебников и история волшебных народов. Курсы будут обязательными для всех учеников. Позвольте представить вам преподавателей этих новых дисциплин – профессоров Кэрроу и Кэрроу.
Близнецы Кэрроу одновременно поднялись со своих мест, синхронно склонив головы в приветственном кивке ученикам. Они были одеты в одинаковые темно-коричневые мантии и казались очень серьезными, несмотря на царящее в Большом Зале приподнятое настроение.
– И наконец, – продолжил Дамблдор, – курс маггловедения также отменен по причине, как мне сказали в Министерстве, малоизученности среди потенциальных преподавателей немагической среды. Вместо данного предмета в Хогвартсе отныне будет преподаваться также обязательный для всех учеников курс этикета и законов магического мира. Вести столь важный для подрастающих волшебников предмет вызвалась бывшая заместительница министра профессор Амбридж.
– Кхм-кхм! – откашлялась Амбридж, привлекая к себе внимание директора. Дамблдор повернулся к преподавательнице, вопросительно приподнимая брови. Амбридж встала со своего места и решительно направилась вперед. Прочие учителя замешкались – до сих пор в Хогвартсе никому, кроме директора, не было принято держать речь в Большом Зале.
– Благодарю за теплые слова приветствия, директор Дамблдор, – негромко проговорила Амбридж, улыбаясь присутствующим в зале ученикам. – Мне очень приятно снова оказаться в Хогвартсе и увидеть здесь так много молодых и счастливых лиц. Уверена, как и все прочие ваши новые профессора, я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас! Я рада, что наше Министерство, наконец, посчитало обучение юных волшебников и волшебниц делом первостепенной важности. Редкие дарования, с которыми вы родились, могут быть растраченными впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение – иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища познаний, накопленных нашими волшебными предками – первостепенная обязанность всех тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания. Каждый новый директор привносил в трудное дело руководства этой древней школы что-то новое, и так и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако новая политика Министерства рассматривает не только прогресс, но и традиции, без которых у нашего волшебного сообщества не было бы своего, собственного пути. Традиции, которые в последнее время стали утрачиваться под влиянием новаторских диковинок немагического мира. Но кем станем мы, если утратим свои корни в погоне на опережение с миром, который под властью перемен давно не оглядывается назад? Лишь песчинками в длинной чужой истории. Но у нас есть и своя история, не менее подробная и древняя, чем у немагического мира. И именно из этой истории каждый из вас должен извлекать уроки, именно на этой истории должен учиться, именно с нее брать примеры для своих будущих свершений. Прогресс только ради прогресса бессмысленен и зачастую опасен. Поэтому наша первоочередная обязанность – следить за тем, чтобы за нашим продвижением вперед стояла крепкая стена знаний истории, этикета и законов магического мира, в котором мы все живем. И именно в создании этой стены в этом учебном году и будем вам помогать все мы, ваши наставники и преподаватели.
Наконец, Амбридж села на свое место. Дамблдор и преподаватели вежливо похлопали бывшему заместителю министра, и к их хлопкам присоединилось несколько учеников. Большинство присутствующих в зале начало засыпать еще на первой части речи Амбридж, несомненно важной и мудрой, но уж слишком велеречивой для голодных хогвартских учеников. Дамблдор встал было, чтобы вернуть себе слово, но тут одновременно с ним поднялся и профессор Блэк.
– Если позволите, я тоже кое-что хотел бы сказать, директор, – широко улыбнулся Сириус, оглядывая Большой зал. – Прежде всего я хотел бы поблагодарить профессора Амбридж за мудрую речь. Хотелось бы добавить от себя, что несмотря на важность истории и законов магического мира, важности и самой магии тоже никто не отменял. И чтобы никому из нас в этом году не было слишком уныло на уроках, я лично выбил из министра Эйвери разрешение на дополнительную деятельность по каждому предмету. Чтобы прогресс у нас с вами все-таки происходил, ученикам с хорошими отметками, к примеру, по зельеварению будет предоставлено время для создания собственных экспериментальных эликсиров и улучшения уже существующих. Мастера чар потренируются в создании новых заклинаний. Ну а на своем предмете, – тут Сириус подмигнул залу, – я позабочусь о том, чтобы каждому желающему было представлено разрешение вывести новую полезную породу магических существ. И тем, кому это удастся, я обещаю, экзамен по моему предмету сдавать не придется!

[hameleon]

Речь Сириуса зал встретил с куда большим воодушевлением, чем слова Амбридж. Действительно, заняться экспериментами хотелось всем. До сих пор такая деятельность считалась опасной и дозволялась исключительно после завершения обучения. Нововведение же позволяло ученикам специализироваться в излюбленном ими предмете прямо сейчас. А если выполнение дополнительных заданий к тому же позволяло отвертеться от нудных экзаменов… без сомнения, это нововведение было лучшим из предоставленных в этом году.
– Спасибо, Сириус, – сказал Дамблдор, когда Блэк закончил свою речь и, поклонившись, вернулся на свое место. – В заключение же сегодняшнего дня я хотел бы сделать еще одно немаловажное объявление. К сожалению, я должен сообщить, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет. Это связано с неким событием, которое начнется в октябре и продолжится весь учебный год и, уверен, доставит вам истинное наслаж¬дение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе состоится Тремудрый Турнир!
– Вы шутите! – хором воскликнули близнецы Уизли со стороны гриффиндорского стола.
– Вовсе нет, господа Уизли, – усмехнулся в бороду директор. – Отдел магического сотрудничества и Отдел ма¬гических игр и спорта совместно пришли к выводу, что пришло вре¬мя попробовать возродить эту древнюю традицию. Все лето они упорно трудились над тем, чтобы обеспечить условия, при кото¬рых ни один из чемпионов Турнира не подвергся бы смертель¬ной опасности. Директора Шармбатона и Дурмстранга прибудут с оконча¬тельными списками претендентов в октябре, и на Хэллоуин пройдут выборы чемпионов. А самый бес¬пристрастный судья решит, кто из учеников наиболее достоин соревноваться за Кубок Тремудрого Турнира, честь своей школы и персональный приз в тысячу галле¬онов.
Хогвартские ученики оживленно зашептались. Немало людей представляло себя на месте чемпионов, мечтая о славе победителя.
– Я хочу в этом участвовать! – снова раздался по Большому залу синхронный выкрик близнецов.
– Я знаю, что каждый из вас горит желанием завое¬вать для Хогвартса Кубок Победителя Турнира, – продолжил Дамблдор. – Однако директора участвующих школ договорились о возрастном ограничении для пре¬тендентов этого года. Лишь студенты в возрасте – я под¬черкиваю это – семнадцати лет и старше получат раз¬решение выдвинуть свои кандидатуры. Это, – Дамблдор слегка повысил голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот, – признано не¬обходимой мерой, поскольку задания Турнира будут трудными и опасными и, какие бы предосторожности мы ни предпринимали, весьма малове¬роятно, что учеников младше шестого и седьмого курсов сумеют с ними справиться. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из учеников младше положенного возрас¬та при помощи какого-нибудь трюка не подсунул наше¬му независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона.

[hameleon]

Обсуждения главной новости текущего года еще активно гуляли по Хогвартсу и на следующее утро, однако учебу никто не отменял. Тем более что нововведенные уроки интересовали учеников практически в той же степени, что и Турнир. Только самые ленивые ученики опасались нововведений в учебный план, прочие же, особенно чистокровные, с гордостью говорили о том, что уж в этом году очно им не придется срамиться перед представителями иностранных школ.
И действительно, качество обучения говорило само за себя. На уроке Ухода за магическими существами больше не следовало опасаться появления больших и кровожадных существ, столь любимых Хагридом. Сириус Блэк, за лето припомнивший все, чему его обучали в Хогвартсе в свое время, показал на уроке четверокурсников Слизерина чрезвычайно застенчивого лунного тельца – красивое белоснежное создание, которые обычно можно было встретить только в полнолуние. Профессор Слагхорн, добродушно усмехаясь, пообещал всем отличившемся на своих уроках маленькие презенты к Рождеству и предложил сварить зелье для улучшения памяти – оно как нельзя кстати пригодилось бы перед экзаменами. Снейп, конечно, лютовал, но свой предмет явно знал, успевая показать за урок одно-два защитных заклинания, годных не только против темных существ, но и в обычной дуэли.
На истории волшебных народов, преподаваемого Амикусом Кэрроу, отныне проходили не только гоблинов: все начало учебного года у четверокурсников было посвящено оборотням, их традициям, сложившимся за счет отчуждения от магического сообщества, особенностям их природы и технике безопасности, которую было необходимо соблюдать, дабы не вступать с оборотнями в конфликт. С ноября профессор планировал начать изучение сообщества вейл и их брачных традиций, затем перейти к русалкам и закончить учебный год великанами. А на истории волшебников Алекто Кэрроу повествовала внимательным слушателям историю взаимоотношений Мерлина, Морганы и Нимуэ без купюр, из которой пораженные слушатели узнали о многих неприглядных фактах из жизни самого великого волшебника, в том числе и о том, как Мерлин приказал Артуру перебить всех младенцев, родившихся в один день с Мордредом, чтобы избежать пророчества об уничтожении королевства.
На урок Амбридж мало кто хотел идти – уж очень занудной показалась ученикам ее речь во время приветственного пира. Однако, несмотря на манеру преподавания, рассказывала она об очень интересных вещах. Большая часть учебного времени отводилась для толкования законов магического мира, предпосылок, с ними связанных и проблем, которые возникли бы, не будь этих законов. Наконец магглорожденные узнали, почему им нельзя колдовать на каникулах, откуда взялась связь волшебников с домовыми эльфами и как работает Визенгамот. А еще Амбридж первая сообщила ученикам о готовящемся к рождеству бале и пообещала обязательный для всех собирающихся посетить его курс танцев, популярных в волшебной среде.
Больше всего она, конечно, говорила о текущей политике Министерства.
– Министр Эйвери – настоящий прогрессор, – своим жеманным голосочком говорила она. – Его интересуют все стороны нашего быта, которые можно улучшить и обновить, разумеется, не в ущерб традициям и законам. Он обеспокоен бытием всех сограждан магической Англии, вне зависимости от их расы и положения в обществе. Так, чтобы вы знал, в этом году планируется начаться строительство специальной деревни исключительно для оборотней – хватит уже бедняжкам ютиться по лесам. Соответственно, появится множество новых рабочих мест: магазины, фермы по выращиванию продуктов, фабрики для производства одежды и мебели. Сердцем деревни станет школа – филиал Хогвартса – предназначенный для обучения магии обращенных детей. Министр негодует, что проблеме образования этой расы до сего момента уделялось столь мало внимания и планирует исправить эту проблему. Ведь магические всплески у детей оборотней случаются так же часто, как и у волшебников, а, следовательно, необученные оборотни – прямая угроза Статусу Секретности. Конечно, оборотней следует опасаться, ведь малейшая царапина, которую они случайно вам нанесут, может послужить началом заражения, но, с другой стороны, они такие же разумные создания, как и мы, волшебники, и имеют право на полноценную жизнь. К тому же мистер Люциус Малфой, верный сторонник политики Министерства, пожертвовал больнице Святого Мунго весьма значимую сумму на разработку лекарства, купирующего заражение оборотничеством. Мы с министром надеемся, что в будущем превращение в оборотня будет происходить только на добровольных началах в случае, когда простая магия не в силах исцелить ту или иную болезнь, на которые у оборотней естественный иммунитет. Более подробное освещение этих эпохальных, не побоюсь этого слова, событий, вы сможете прочитать в журнале «Настоящий волшебник», репортеры которого берутся отслеживать все, связанное с этой темой.
– Но разве оборотни – не темные существа? – задал вопрос Симус Финниган. Амбридж снисходительно посмотрела на него.
– Согласно последнему эдикту Министерства, приставка «темные» к разумным существам отменена как неэтичная, мистер Финниган. Оборотни, безусловно, опасны, но разумны, следовательно, сами могут решать, использовать им темную магию, или же нет. Лично я рекомендую воспринимать их как волшебников, больных заразным заболеванием, вроде гепатита, с которыми, при должном соблюдении осторожности, вполне возможно общаться.
– А для остальных разумных рас тоже постоят свои деревни? – подняла руку Гермиона Грейнджер.
– Возможно, в будущем, – помедлив, ответила Амбридж. – К сожалению, некоторые из них сейчас проживают в полудикарском состоянии и, прежде чем начать заботиться о них, их следует социализировать. Те же кентавры, к примеру, до сих пор практикуют кочевой образ жизни, не имеют собственного производства и регулярно голодают. Сейчас Министерство магии ведет активные переговоры с такими созданиями, чтобы заложить базу для будущего успешного сотрудничества. Наибольшего прогресса в переговорах пока мы достигли с великанами, которые вполне готовы согласиться на наши условия взамен на некоторые уступки с нашей стороны.
– А Министерство как-то планирует увеличить количество рабочих мест для обычных волшебников? – поинтересовался практичный Блейз Забини.
– Ну разумеется! – улыбнулась ему Амбридж. – В настоящее время – за счет культурных сфер. На перекрестье Косого и Лютного переулков планируется построить Первый магический лондонский театр, а в Хогсмиде уже строится варьете, сооружение которого на добровольных началах согласилась спонсировать мадам Розмерта. Также в течение следующих пяти лет планируется перестройка части Лютного переулка см возведением в нем нескольких мануфактур. Министр отметил, что в некоторых сферах производства магических мир чересчур зависит от маггловского и за свой срок правления планирует это исправить. В дальнейшем, если политика Министерства не изменится – а я надеюсь на это – планируется расширение магического квартала Лондона на несколько жилых улиц: в будущем мы предсказываем увеличение роста населения за счет улучшения качества жизни. Я очень счастлива, мои друзья, что живу в это наше с вами время – настоящую эпоху перемен!

[hameleon]

К началу четвертого курса Тайный Дуэльный Клуб Гарри Поттера расширился до двадцати пяти человек, включая его самого: Малфой, Крэбб, Гойл, Нотт, Дэвис, Паркинсон, брат и сестра Уизли, сестры Гринграсс, Эджком, Броклехарст, МакЛагген, Блетчтли, Смит, Бэддок, Пьюси, Забини, Булстроуд; новички Джагсон, Мисер, близнецы Селвин, а также отсутствующие в Хогвартсе Перси Уизли и Маркус Флинт. Когда они все спустились в Тайную Комнату, Поттер, усевшись на свой импровизированный трон, долго молчал, рассматривая присутствующих, словно решаясь на какой-то особенно важный для него шаг. В руках он вертел изрядно помятое письмо с черной сургучной печатью. Члены Клуба безмолвствовали, не собираясь первыми перебивать ход его мыслей.
– Какой у нас план изучения в этом году, Мастер? – наконец, поинтересовался не выдержавший всеобщей тишины Малькольм Бэддок.
– План… да, у меня есть план, – задумчиво проговорил Гарри, возвращаясь из самосозерцания. – Но прежде… прежде я хочу сказать вам одну вещь. В этом году, мои друзья, грядут большие перемены.
– Мы это уже поняли на уроке профессора Амбридж, – фыркнула Астория Гринграсс.
– Эти перемены касаются не только политики Министерства Магии. Хотя все связано, я уверен в этом. И, если никто из вас не планирует в ближайшее время покидать Англию, вам придется поучаствовать в этих переменах. А если вы думаете остаться в моем Клубе – поучаствовать особенно. Некоторые из вас знают, о чем я говорю, некоторые догадываются. Прочие, возможно, будут шокированы моими словами. Но я считаю, что вы все вправе знать: Темный Лорд вернулся.
Те, кто не знал, ахнули. Смит выругался, МакЛагген нахмурился, Дафна Гринграсс тоненько взвизгнула. Нотт с Малфоем многозначительно переглянулись.
– Ты уверен, Мастер? – нерешительно уточнила Джинни.
– Я видел его лично, – ответил Поттер, – как вас сейчас. И вел с ним непростую беседу.
– И он тебя не убил?! – удивился Кормак МакЛагген.
– Мы не являемся политическими противниками, – Гарри пожал плечами. – Впрочем, до разговора с ним я о политике и не задумывался. И о текущем положении в нашей стране тоже. Между тем, как я понял, все очень плохо.
– Что именно? – напряженно уточнил Коктум Мисер.
– Я имею в виду засилье грязнокровок! – отрубил Поттер, заставив дуэлянтов невольно вздрогнуть от его грубости. – И не думайте, что я не проверял его слова! Сами подумайте: кто-то из вас знает хоть одного волшебника, у которого грязнокровки – и отец, и мать?
Переглянувшись ученики Клуба признали, что нет, не знают.
– Это потому, что маггловская кровь в них сильнее магической, – пояснил Гарри. – Все они – потомки сквибов, которые когда-то покинули магический мир. Их магия – просто случайность, ошибка, которую потом придется нести в генах и их детям тоже. И если мы будем смешиваться с ними… – он покачал головой.
– И что ты предлагаешь, Мастер? – осторожно осведомился Захария Смит.
– Сейчас не мое время предлагать, – буркнул Поттер. – Как я уже сказал, вернулся Темный Лорд. И направление будущего магической Англии будет указывать тоже он. Или Дамблдор, если победит, конечно.
– А не Министерство магии? – нахмурилась Мариэтта Эджком.
– Министерство по большей части уже под его контролем, – хмыкнул Гарри. – Добровольным контролем, хочу заметить, никакой подтасовки. И политика, которая сейчас диктуется – тоже его. Когда об этом узнают, шуму будет много… но вряд ли это поможет. Конечно, ничто не мешает нам всем прямо сейчас броситься к Дамблдору и рассказать, что реорганизация магического мира уже началась, вот только… – Гарри оглядел всех внимательным взглядом, – только стоит ли это делать? Политика Дамблдора – это политика грязнокровок. Дамблдора не интересует, что в будущем наша магия может исчезнуть, его беспокоит только настоящее. Как и многих других, которые думают, что после нас хоть потоп. И вряд ли вы сумеете их убедить, что сегрегация грязнокровок – жизненно необходимое дело, если мы хотим, чтобы и наши правнуки умели колдовать.
– Говори прямо, ты предлагаешь нам присоединиться к Темному Лорду?! – потребовал МакЛагген.
– Перед нами лежат три варианта выбора. Первый – присоединиться к Дамблдору. Второй – покинуть Англию. Третий… ты сам его озвучил, Кормак, – вздохнул Гарри. – Впрочем, большинство из нас еще достаточно молодо и может просто остаться в стороне и подождать, когда победит сильнейший. Даже мне Темный Лорд предоставил время на размышление. Вот я и решил поделиться своими размышлениями с вами.
– Ты же не просто так об этом заговорил, Мастер, – заметил Рон, внимательно слушающий речь Поттера. – Я уже понял, что ты не одобряешь Дамблдора. Но если бы ты хотел, чтобы мы остались в стороне, ты бы с нами вообще об этом не заговорил.
– Верно мыслишь, – кивнул Гарри. – Если мы останемся в стороне, спросу с нас никакого… но и пользы от нас никакой. А значит, пробиться вверх в новопостроенном обществе нам также будет сложнее. А вот если мы сможем оказаться полезными… после победы всегда раздают награды, как вы знаете. Но! – он поднял палец. – Если мы ввяжемся во все это, нам придется сражаться. И я не думаю, что Дамблдор отступит без боя или согласится сдаться. А Хогвартс – это настоящая крепость, где он запросто сможет собрать силы своих союзников. Когда начнется драка, мы можем спрятаться, а можем и ударить со спины.
– Я – за, – тут же заявил Малфой.
– Поддерживаю, – кивнул Нотт.
– Все это очень опасно, – заметила Мариэтта.
– Против Темного Лорда сражаться опаснее, чем за него, – фыркнула Панси. – Я тоже согласна, Мастер.
– Я приму решение большинства, – Захария Смит скрестил руки на груди.
– А я предлагаю анонимное голосование, – заявила Дэвис. – Может быть, мне не хочется высказывать свою точку зрения вслух!
– Никакой анонимности, – покачал головой Гарри. – Я для себя уже все решил. Тех, кто откажется участвовать, ждет Обливиэйт – рисковать я не собираюсь.
– А если я, положим, на словах соглашусь, а потом побегу к Дамблдору? – нахмурился Кормак. – Что убережет нас от предателей?
– Заклинание Доверия, наложенные на кольца, – тут Гарри позволил себе медленно улыбнуться. – Перед этим собранием я перенастроил их. Теперь кольца не снимаются. И не снимутся до тех пор, пока одна из сторон не победит.
– Тогда зачем Обливиэйт? – удивилась Дафна.
– Чтобы не попасться на допросе с Вертасерумом или Легиллименцией, – пояснил Гарри. – Я стараюсь предусмотреть все варианты.
Рон попытался переглянуться с Джинни, но та задумчиво смотрела в пол, ковыряя землю носком туфельки. Так что решение Рону пришлось принимать самому. Похоже, что Гарри, наконец, достиг точки невозвращения: после такого заявления, стоит кому об этом взболтнуть, Поттера запросто упекут в Азкабан как пособника Сами-Знаете-Кого. Или в Святого Мунго, если Гарри бредит, и никакого Темного Лорда на самом деле нет. Впрочем, Рон и сам видел его на втором курсе, так что причин сомневаться в словах Гарри у него не было. И он действительно не знал ни одного волшебника, у которого оба родителя были бы магглорожденными. Что если и тут Поттер прав? Но даже если прав, имеет ли право Рон решать за других, стоит ли им связываться с грязно… то есть магглокровками, или нет? Но если не он, то кто? Дамблдор? Даже Рон понимал, что для старого волшебника стабильность и спокойствие важнее гипотетического будущего волшебной Англии. Если бы это было не так, Дамблдор был бы министром, а не директором Хогвартса. Он не хочет перемен. А Темный Лорд хочет. И будет за них воевать. А значит, выбрать сторону все-таки придется.
– Я – за, – неожиданно раздался звонкий голос Джинни.
– Я тоже, – неожиданно для себя ляпнул Рон, досадуя, что упустил первенство сестре.
Дуэлянты соглашались один за другим.
– Хорошо, – наконец, медленно сказал Гарри, когда сомневающихся не осталось. – В конце концов, это в той же степени ваше решение, что и мое. В таком случае, нам следует начать готовиться. Скоро в Хогвартс прибудут наши… хм-м… союзники. И я не хотел бы, чтобы мы ударили перед ними в грязь лицом, – он резко поднялся со своего кресла. – Пора нам, друзья, начать учиться по-настоящему темной магии.

[hameleon]

Выборку студентов Дурмстранга, готовящихся поехать на Тремудрый Турнир, директор Квиррелл полностью перепоручил преподавателю темных искусств. Предполагалась ехать только ученикам шестого и седьмого годов обучения: потенциальным чемпионам и небольшой группе поддержки. Наибольший потенциал оказаться лидером был у Алексея Волкова – Виктор Крам, изначально планировавший попытать счастья, внезапно оказался по уши загружен тренировками своей квиддичной группы.
Вообще, как мог заметить сторонний наблюдатель, на Турнир приглашались только те ученики, которые имели исключительно высший балл по темным искусствам и боевой магии. Оба предмета преподавал один и тот же человек, заслуживший в Дурмстранге сомнительную репутацию за то, что никогда не снимал капюшон с головы, отказываясь показывать остальным свое лицо. Ходили слухи, что он страшно изуродован после битвы с каким-то мифическим чудовищем, и только директор да избранные, в число которых входил и Волков, знали, что таится под капюшоном преподавателя. Алексей был необычайно горд являться частью их небольшой, но прогрессивной группы, готовящейся встать на путь будущих свершений и великих дел. Он не считал себя лидером – безусловно, лидером был сам преподаватель темных искусств – но являлся достаточно способным учеником, чтобы заслуживать некоторую благосклонность и внимание.
Сейчас вся группа интенсивного обучения темным искусствам собралась в кабинете профессора и с почтением внимала его словам.
– Как вы знаете, мое пребывание в Дурмстранге с этого года завершено, – вещал человек, небрежно прислонившийся к учительскому столу. – Я обучил вас всему, чему мог за это время, и даже немного большему, чем вы могли ожидать. Все вы готовы. Вы знаете нашу цель, знаете свои силы и знаете, что должно произойти. Никто из вас не должен сметь сомневаться в нашем успехе. Все идет, как должно. Мы начнем преобразование этого мира с Англии, как с наиболее ослабленной неверным политическим режимом страны, а когда закрепимся там, продолжим уже за ее пределами. Вы все знаете, что надо делать.
– Да, мой Лорд, – негромким хором прозвучали уверенные голоса его учеников. Волдеморт удовлетворенно улыбнулся.
– С этого дня я передаю вас Квирреллу. Он направит вас и укажет путь к цели. У него есть полное мое доверие и, я уверен, вы не станете играть против него в этой и без того сложной игре.
– Да, мой Лорд!
– Помните, Дамблдор опасен. Не приближайтесь к нему, не смотрите в его глаза, не ходите в его кабинет в одиночку. Нам не нужно, чтобы в последний момент он разгадал наш план. Он полагает, что я не рискну полагаться на столь молодых волшебников, как вы, но я знаю, что вы куда сильнее, чем кажетесь.
– Да, мой Лорд! – хор горделивых голосов.
– Хорошо, – Темный Лорд чуть помолчал. – верю в вас, мои друзья. Именно поэтому мы собрались сегодня здесь – чтобы скрепить наши отношения символом, который, без сомнения, вскоре станет символом нашей победы. Ты готов, Волков?
– Да, мой Лорд, – Алексей, не сомневаясь, вышел вперед и опустился перед Волдемортом на колени.
– Протяни левую руку.
Волков закатал рукав и протянул Темному Лорду свое предплечье. Тот крепко схватил юношу за запястье и надавил своей палочкой на бледную кожу.
– Морсмордре! – прозвучало шипение змеиного языка. Алексей скрипнул зубами: судя по ощущениям, Темная Метка буквально выжигалась на самой сути волшебника, накрепко впечатываясь в его плоть. Магия Темного Лорда переплеталась с магией новоявленного Упивающегося Смертью, ставя в его суть новые законы и правила, скрепляя акт добровольной переда верности новому господину. Это было похлеще Непреложного Обета, который мог принести любой, в о время как Метка принималась исключительно по доброй воле. Добровольно переданная верность – именно это целил в своих слугах Темный Лорд.
Наконец, мучительный ритуал закончился. Алексей осторожно поднялся с колен, стараясь не пошатнуться от внезапно охватившей его слабости, и неуверенным шагом вернулся в строй своих соратников. Волдеморт уже вызывал следующего. Волков украдкой покосился на свое предплечье и удовлетворенно улыбнулся: с этого момента для него начиналась та самая эпоха перемен.

[hameleon]

Приближалась полночь. Премьер-министр Великобритании си¬дел у себя в кабинете в полном одиночестве и читал длинный и скучный меморандум. Строчки мелькали перед гла¬зами, не задевая сознания. Премьер-министр ожи¬дал звонка от президента одной далекой страны. Погода за окном была по- осеннему без-радостная. Промозглый туман и дожди… Уныло и пасмурно.
Он перевернул страницу меморандума, увидел, как много еще осталось, и бросил безнадежные попытки вникнуть в содержание документа. Потянул¬ся, закинув руки за голову, обвел тоскливым взором кабинет. Потом поднялся и подошел к окну, уставившись на редкий туман, липнущий к стек¬лам. И тут кто-то негромко кашля¬нул у него за спиной.
Премьер-министр застыл, нос к носу со своим испу¬ганным отражением в темном стекле. Звук был ему знаком. Он уже слышал раньше этот кашель. Очень медленно он повернулся лицом к пустой комнате.
– В чем дело? – спросил он, стараясь говорить с твердостью, которой на самом деле не ощущал.
На какое-то краткое мгновение премьер-министр позволил себе немыслимую надежду, что никто ему не ответит. Однако тут же послышался голос – бод¬рый, деловитый голос, который звучал так, словно зачитывал готовый текст по бумажке. Этот голос принадлежал похожему на лягушку человечку в длинном серебристом парике, что был изображен на маленькой грязной картине маслом, висевшей в дальнем углу комнаты.
– Премьер-министру магглов. Срочно необходи¬мо встретиться. Будьте добры ответить немедленно. С уважением, министр магии Эйвери, – человечек на картине вопро¬сительно посмотрел на премьер-министра.
– Эйвери? – удивленно переспросил министр. – Разве не с Фаджем?
– У нас были выборы, – холодно ответил портрет. – Время от времени это происходит.
– Послу¬шайте, сейчас не самое удачное время... – замялся министр. – Видите ли, я жду телефонного звонка... От президента...
– Звонок можно перенести, – сразу же отозвал¬ся портрет.
– Но я так рассчитывал на этот разговор...
– Мы организуем, чтобы президент забыл по¬звонить. Он позвонит вам завтра вечером, – ска¬зал человечек. – Просьба немедленно от¬ветить мистеру Эйвери.
– Ну, хорошо, – сказал премьер-министр слабым голосом. – Да, я согласен встретиться с мистером Эйвери.
Он поспешно вернулся к столу, на ходу поправляя галстук. Едва он успел снова сесть в кресло и при¬дать своему лицу по возможности непринужден¬ное выражение, будто ему все нипочем, как в пус¬том мраморном камине вспыхнуло зеленое пламя. Стараясь ничем не выдавать удивления и тревоги, премьер-министр наблюдал, как в пламени возник высокий и худощавый человек. Се¬кунда – и вот уже он ступил на прекрасный антикварный ковер, стряхивая пепел с рукавов дорогого костюма.
– Добро пожаловать, – коротко сказал премьер-министр. – Прошу вас, присаживайтесь. Чем я могу вам помочь?
Он внимательно разглядывал нового министра магии. Узкое бледное лицо, холодные серые глаза, неприятная улыбка. Этот волшебник внушал премьер-министру еще меньше доверия, чем предыдущий. Но ему не нравилась масса людей, замешанный в политике. Одним больше, одним меньше… какая разница?
– Прошу прошения, что заранее не предупредил вас о своем визите, – Декстер невозмутимо устроился в кресле напротив премьер-министра. – Но я и так откладывал свой визит дольше, чем необходимо. Увы, дела. Я интенсивно меняю политический курс магической Англии, и в связи с этим изрядно забегался. Можно сказать, визит к вам – это для меня своевременный отдых.
– И каковы же изменения? – нахмурился премьер-министр. Мог ли новый политический курс волшебников угрожать им, простым людям?
– Ничего сверхординарного, – скупо улыбнулся Эйвери. – В мои планах расширение границ нашего влияния, увеличение популяций и научный прогресс. В общем, все то же, что сейчас происходит у магглов. Нас прискорбно мало в этой стране, и мой политический курс планирует это изменить.
Премьер-министр нахмурился. Это однозначно угрожало стабильности взаимоотношений магов и простых людей. Министр Фадж клялся, что волшебники не будут посягать на территории не-волшебников, и именно это успокаивало премьер-министра больше всего. Малочисленность волшебного населения Великобритании. Меньше магов, чудовищ и колдовства.
– Но… но это совершенно недопустимо! – чуточку возмутился он. – Англия – остров, и большая часть его территории давно распределена!
– Мы планируем расширить наше лондонское обиталище, – сообщил Эйвери. – Разумеется, вам придется потесниться. Я знаю, вы можете закрыть некоторые районы, объявив их непригодными для жилья… скажем, там произойдет утечка газа или что-то в этом духе. Мы же поспособствуем, чтобы магглы в скором времени позабыли о существовании этих земель. Также нам потребуется место под новые фермы мануфактуры: увеличение количества население потребует увеличения производства.
– Это произвол! – премьер-министр стукнул кулаком по столу. – Мы так не договаривались!
– Мне, в сущности, наплевать, о чем вы договаривались с моим бездарным предшественников, – Эйвери лениво пожал плечами. – Я не спрашиваю. Я уведомляю. Если вы не хотите, чтобы вами магглы пострадали, вы заблаговременно вывезете их с наших будущих территорий. Считайте это, если вам угодно, экспансией.
– Я никогда не пойду на такое! – возмутился министр. – Это… это… это черт знает, что такое, черт побери! Нас же больше! Вы не можете начать с нами войну!
– Мы можем все, глупый дурак, – хмыкнул Эйвери, незаметно извлекая свою волшебную палочку. – Жалкие магглы… Империо!
Луч заклинания воткнулся прямо в лоб премьер-министра, и тот покорно застыл.
– Вот так ты мне больше нравишься, – удовлетворенно пробормотал Декстер, поднимаясь со своего места. – Сейчас еще не время открыто заявлять о себе… но и медлить тоже не стоит. Нам нужны ресурсы и территории, а кто, как не самый главный у магглов сможет нам все это предоставить без лишних расспросов со стороны?
Эйвери выглянул в коридор и молниеносно наложил Авада Кедавру на двух телохранителей премьер-министра, ожидающих его у двери. Теперь их заменят люди нового министра магии. В конце концов, негоже Эйвери самому контролировать все, что происходит у магглов. С них хватит и пары исполнителей, готовых ради Темного Лорда на все. Пусть выяснят у этого недочеловека все месторасположения хранилищ оружия, спрятанных со времен Второй Мировой бомб, научно-исследовательских лабораторий и прочих вещей, могущих помешать магическому прогрессу. И незаметно перехватят над ними контроль.
Власть в этой стране отныне должна принадлежать только волшебникам.

[hameleon]

И вот наступил долгожданный день. Войдя утром в Большой зал, студенты на миг замерли – ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов. А позади профессорского стола развевалось неве¬роятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: боль¬шая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи.
В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Даже Снейп не казался таким противным, ведь его урок сегодня заканчивался на полчаса раньше. Прозвенел звонок. Ученики Хогвартса разошлись по своим гостиным, оставили в спальнях сумки, надели плащи и помчались вниз по лестнице в холл.
Деканы факультетов построили учеников в колонны. Затем они вышли наружу. Был ясный холодный вечер. Сгуща¬лись сумерки. Бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом. Было почти шесть часов вечера.
Внезапно в небе появилось гигантская черная тень. Затем льющий¬ся из окон замка свет озарил приближающуюся огромную синюю карету. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающи¬мися белыми гривами, каждый величиной со слона.
Первые три ряда учеников Хогвартса подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И на¬конец, с оглушительным грохотом копыта коней коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась и карета, покатив, подпрыгивая на гигантских колесах.
Открылась дверца, с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отошел назад, и из кареты появилась великанша – мадам Максим, директор Шармбатона. Дама была с го¬ловы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы.
Дамблдор зааплодировал, показывая пример хогвартским ученикам. Лицо мадам Максим расплылось в приязненной улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку для поцелуя.
– Дорогая мадам Максим, добро пожаловать в Хогвартс!
– Дамбльдо’г, — произнесла директриса груд¬ным голосом. – Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии?
– Я в превосходной форме!
– Мои ученики, – мадам Максим небрежно махнула рукой.
Гарри, внимательно рассматривающий директрису, только теперь заметил вышедших из кареты подро-стков. Их было десятка пол¬тора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Кое-кто обмотал голову теплым шарфом.
В этот момент из темноты донесся престранный звук – громыхание, сопровождаемое всасывающим хлю-паньем, как если бы гигантский пылесос двигался по реч¬ному руслу.
– Озеро! – крикнул Ли Джордан. – Гляньте на озеро!
Стоя на возвышении у замка, Гарри отчетливо видел внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завих¬рения, затем огромные пузыри, глинистый берег захле-стнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинная черная мачта. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. Тус¬клые огни его иллюминаторов походили на светящиеся гла¬за призрака. С оглушительным всплеском корабль, наконец, вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, за-скользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.
С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все как один были облачены в теплые меховые шубы темного окраса. Однако чело¬век, шедший первым, был одет просто в теплую мантию – директор Квиррелл прекрасно знал, какая погода царит в Англии в это время года.
– Директор Дамблдор! – воскликнул он, радостно пожимая тому руку. – Как я рад вас видеть!
– Как поживаете, Квиринус? Кажется, вы сделали неплохую карьеру, – заметил Альбус, отвечая на рукопожатие.
– Благодарю вас, просто превосходно! – Квиррелл широко улыбался. – Старый добрый Хогвартс… как хорошо снова быть здесь! Но что я все о себе? Позвольте представить моих лучших учеников, – он кивнул в сторону сошедших с корабля подростков.
Дурмстранговцы двигались плотным строем. Несмотря на разницу в возрасте и росте, что-то роднило их, превращая их толпы в цельный организм. Они синхронно поклонились директору Дамблдору и профессорам.
– Элита! – довольно сказал Квиррелл. – Ми лучшие ученики! Уверен, каждый из них сможет стать надежным соперником для остальных чемпионов.
– Не сомневаюсь в этом, Квиринус, – покивал Дамблдор. – Но что мы стоим? Шармбатонцы, мне кажется, изрядно замерзли. Добро пожаловать в Хогвартс, друзья!

[hameleon]

Шармбатонцы расселись за столом Равенкло, дурсмтранговцы – за слизеринским. Начался пир. Два пустующих кресла за преподавательским столом наконец обрели хозяев. Рядом с директором Квирреллом расположился старший заместитель министра Проспер Селвин. Слева от мадам Максим – глава Отдела обеспечения магического правопорядка Рудрайг Яксли.
Наконец, золотые тарелки опустели, и Дамблдор поднялся со своего места.
– Я хотел бы коротко объяснить правила нынешне¬го Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Проспера Селвина и мистера Рудрайга Яксли. Они, как организаторы Тур¬нира, без устали работали несколько месяцев и теперь войдут в судейскую бригаду, ко¬торая и будет судить состязание.
При слове «состязание» ученики навострили уши, что от Дамблдора не ускользнуло.
– Филч, – улыбнулся он, – ларец сюда, пожалуйста.
Филч, который до этой минуты прятался где-то в даль¬нем углу Большого зала, тут же приблизился к профессорскому столу, неся в руках старинный деревянный ларец, инкрустирован¬ный жемчугом. Дамблдор продолжил объяснения:
– В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оце¬нивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое боль¬шое количество баллов, станет победителем. Участников Турнира выберет из школьных команд беспристрастный судья – Кубок Огня.
Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом, открылась. Дамблдор сунул внутрь руку и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ни-чего примечательного – не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, что¬бы все хорошо его видели.
– Желающие участвовать в конкурсе на звание чем¬пиона должны разборчиво написать свое имя и назва-ние школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, – сказал он. – Им дается на размышление двадцать четы¬ре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Тремудром Турнире. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто захочет участвовать. К участию будут допущены только достигшие семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, прими¬те к сведению – для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до кон¬ца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним маги¬ческий контракт, который нарушить нельзя. Посему хо¬рошенько подумайте, действительно ли вы хотите уча¬ствовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.
Перед сном Гарри еще раз перечитал письмо, которое пришло ему от Темного Лорда незадолго до начала учебного года. В нем говорилось:
«Настает время перемен, Гарри. Ты должен окончательно решить, будешь ли ты следовать за мной или же отстранишься. Все фигуры уже расставлены по своим местам, и события произойдут с тобой или без тебя. Но если тебе важно будущее магической Англии, если ты все осознал во время нашего с тобой приватного разговора и готов действовать, я ожидаю, что ты приложишь некоторые усилия для нашей победы. Медлить больше нельзя. По прибытии в Хогвартс свяжись с Квирреллом и озвучь свое решение. Он знает, что делать.
В.»
Гарри глубоко вздохнул и сжег письмо Инсендио. Он был готов.

[hameleon]

Школьники с трудом дождались вечера следующего дня.
– Чемпион Дурмстранга – Алексей Волков! – сообщил Дамблдор, когда Кубок Огня, зашипев, выплюнул ему в руку слегка обгоревшую бумажку. Дурмстранговцы оглушительно зааплодировали.
– Чемпион Шармбатона – Флер Делакур! – оповестил о следующем претенденте на звание победителя Дамблдор. Французы присоединились к аплодисментам.
– Чемпион Хогвартса… Гарри Поттер?! – изумленно прочитал директор на третьем листке. – Гарри?
Поттер невозмутимо поднялся и проследовал за остальными чемпионами в небольшую комнату за преподавательским столом. Алексей Волков и Флер Делакур стояли у камина. На фоне яркого пламени их темные силуэты выглядели до странности внушительно. Волков, засунув руки в карманы огненно-красной мантии, о чем-то сосредоточенно думал, притулившись к ка¬минной полке. Флер Делакур, откинув назад волну белокурых волос, повернулась к Гарри.
– В чем дело? – спросила она. – Надо вернуться в зал?
В этот момент вступили директора и судьи.
– Можно сказать, я поражен, – сообщил Проспер Селвин, пристально глядя на Гарри. – Мистер Поттер, вы действительно преодолели защитный барьер вокруг кубка и опустили туда свою фамилию.
– Разумеется, – кивнул Гарри, позволяя себе чуточку улыбнуться. – И полагаю, раз уж я здесь, то нисколько не переоценил свои силы.
– Это возмутительно! – прорычал Снейп, проследовавший за прочими на правах декана Гарри. – Поттер, вы нарушу все правила Турнира! Я бы ожидал этого от кого-нибудь из гриффиндорцев, но никак не от вас! Вы соображаете, что сделали?!
– Я рискнул и выиграл, – ухмыльнулся Гарри. – И, насколько я знаю, отмотать назад ничего уже нельзя. Я связан с Кубком неразрывным магическим контрактом, верно, профессор Дамблдор?
Альбус грустно посмотрел на четверокурсника Слизерина.
– Зачем ты это сделал, Гарри? – спросил он.
– В основном, чтобы проверить себя, – признался тот. – Я не ожидал, что кубок Огня выберет именно мою фамилию, но раз уж он это сделал, значит, меня сочли наиболее подходящим кандидатом. Я обещаю, профессор Дамблдор, я не опозорю имени Хогвартса перед остальными чемпионами!
– Как ты это сделал мальчик? – полюбопытствовала мадам Максим.
– Элементарно, – Гарри засунул руки в карманы. – Я попросил бросить мое имя в Кубок своего домового эльфа. Как вам должно быть известно, они при нужде вполне способны аппарировать в Хогвартс и обратно.
Все помолчали, переваривая информацию. Потом Алексей Волков решительно отлепился от камина и протянул Поттеру руку.
– Что ж, я рад соревноваться с таким находчивым соперником, – сообщил он.

[hameleon]

– Как вы сделали, чтобы Кубок Огня выбрал мое имя? – позже спросил Гарри у Квиррелла, когда они оба прятались в тени дурстранговского корабля: Гарри под мантией-невидимкой и Квиринус под дезиллюминационными чарами.
– Признаюсь, это было нелегко, – хмыкнул тот. – Вначале я хотел просто делать тебя четвертым чемпионом, приписав к твоему имени название несуществующей школы, но потом понял, что это привлечен слишком много ненужного внимания. Тогда я рискнул и наложил на Кубок Империо.
– Разве непростительные не отслеживаются в Хогвартсе? – расширил Гарри глаза.
– В этом-то и заключалась вся трудность, – ответил Квиррелл. – Столько защитных чар, как этой ночью, я еще не накладывал никогда. Но все получилось в итоге, как видишь.
– И теперь я должен одержать победу в Турнире?
– В крайнем случае, ты можешь уступить первенство Волкову. Он, как и прочие мои прибывшие сюда ученики в курсе всего, что готовится произойти. Ты можешь доверять им. Однако, если ты не желаешь разочаровать Темного Лорда, то да, ты должен победить. Разумеется, я в некоторой степени буду помогать тебе – в основном, сообщу о сути испытаний, если, конечно, и сам смогу о них разузнать. По пройти их ты должен сам.
– Справлюсь, – решительно ответил подросток. – Думаю, я знаю многое из того, что известно хогвартским шестикурсникам. А если буду не осведомлен, попрошу помощи Сириуса. Он всегда согласится нарушить правила ради меня.
– Твой крестный отец в курсе того, что грядет, Поттер?
– Считаете, я должен ему рассказать?
– Без подробностей, пожалуй. Однако нам бы не хотелось, чтобы в самый ответственный момент он пошел против тебя или нас. А как дела у твоего тайного сообщества.
– Им я рассказал. Тоже без подробностей. Сейчас учу их кое-чему из того, что преподавала мне Беллактрикс. Не знаю, насколько они готовы поддержать нас, но на другую сторону они точно не перебегут – я был достаточно убедителен, думаю. В крайнем случае, постоят где-нибудь в стороне.
– Если они отступятся, тебя всегда поддержат мои дурмстранговцы. Я должен быть на виду из-за подозрений Дамблдора, но Волков с удовольствием поможет тебе овладеть теми чарами, которые ты еще не знаешь. Помни, к этому его готовил сам Темный Лорд.
– Да, думаю, ближе к середине года мне пригодится дополнительный преподаватель, который может проникнуть в Хогвартс без проблем, – кивнул Гарри. – Я уже начал серьезную подготовку и до конца года должен успеть ее завершить. А что будете делать вы, директор Квиррелл?
– Я? Следить за теми, кто следит за мной.

[hameleon]

Тем же вечером, когда Кубок Огня выплюнул имя Поттера, Фред и Джордж приперли Рона в пустынном коридоре к стенке.
– И что все это значит, Ронникидс? – угрожающе произнес один из близнецов, поигрывая палочкой. – Ты знал, что ваш Поттер собирается участвовать в Турнире?
– Разумеется, знал, – Рон, скрестив руки на груди, вызывающе уставился на братьев. – А вам какое дело?
– А ты не думал…
– …что мог бы сообщить родным братьям…
– …как пройти защитный барьер?
– И предать оказанное мне доверие? – Рон фыркнул. – Я гриффиндорец, а не крыса!
– Кажется, наш брат позабыл о том, зачем он устраивался к своему Мастеру в Тайный Клуб, – переглянулись близнецы. – Ронни, ты помнишь, как хотел найти слабое место Поттера и ударить по больному? Сейчас самое время, тебе не кажется?
– Не кажется. И вообще, – Рон усмехнулся, – это бесперспективно. От своих занятий с Гарри я получаю куда больше полезного, чем от вражды с ним. Вон, Джинни это подтвердит.
– А, ты вспомнил о малютке Джин, – ухмыльнулся Фред. – А вот она, в отличие от тебя, считает иначе. Я в курсе, что вам как-то запрещено говорить обо всем этом, но из намеков нашей сестренки, я понял, что вы там занимаетесь отнюдь не радугами и единорогами.
– В данный момент мы помогаем Гарри подготовится к Турниру, – не моргнув глазом, ответил Рон. – А если Джинни что-то не нравится, она всегда вольна нас покинуть.
– С очередным Обливиэйтом на памяти?
– Тяжелые времена требуют тяжелых решений, – младший Уизли хмыкнул.
– И что же тяжелого в текущих временах?
– Этого я не могу рассказать. Почитайте «Настоящий волшебник», там практически все написано. Я просто получаю информацию из первых рук. В конце концов, отцы многих моих соклубовцев работают в Министерстве.
– Их отцы – бывшие Упивающиеся Смертью, Рон! – презрительно бросил Джордж. – Подумай, с кем ты связался!
– Их прошлое меня не касается, – отрезал Уизли. – А в будущем у них куда больше перспектив, нежели у вас. Думаете, я не в курсе, что вы продули все свои карманные деньги, поставив на Чемпионате мира не на ту команду?
– Ты прямо как Перси заговорил, – скривился Джордж. – Тоже собираешься бросить семью ради Министерства?
– Семья прежде всего, – твердо ответил Рон. – И уж поверьте, я куда лучше вашего знаю, где мне надо находиться, чтобы у нее было счастливое будущее. А теперь пустите. Мне надо пройти.

[LimboChikatilo]

Я тебя люблю!!!!

[hameleon]

LimboChikatilo, спасибо, я тоже себя люблю))

[hameleon]

Территория гетто была размером с три Хогсмида вместе взятых. Жилые помещения представляли собой не бараки, как планировалось изначально, но вполне полноценные дома, одноэтажные, в две комнаты – спальню и гостиную – со столовой, санузлом и подвалом. Гетто окружали поля, готовые обеспечить его жителей зерном, бобами, картофелем и прочими необходимыми культурами. В центре гетто, напротив главной площади, вовсю шло строительство двух главных зданий этого места: ремесленной школы и генетической лаборатории, где будущими поколениями Невыразимцев будет изучаться возможность очистки магической крови от маггловских примесей. Все для величия магии.
Гетто окружал высокий забор с наложенными на него магглоотталквающими чарами, по периметру которого были расставлены вышки наблюдения.
– Мы заложили основу для мануфактур по производству пергамента, хлопка и драконьей кожи, – буднично доложил младший заместитель министра Перси Уизли своему шефу.
– Драконьей кожи? – Эйвери нахмурился. – Не слишком ли это будет сложно для грязнокровок?
– Напротив. Как мне удалось выяснить у моего брата, при обработке драконьей кожи важно задействовать минимум маги или не использовать ее вовсе, чтобы избежать порчи товара, – оживленно проговорил Перси. – Ели предоставить магглорожденным инструменты производства гоблинов, проблем не должно возникнуть вообще.
– Кстати, как прошли переговоры с ними?
– Гоблины согласились выделить штурмотряд для охраны периметра, – оповестил его Перси. – Конечно, они разочарованы, что мы все еще отказываемся предоставить им доступ к волшебным палочкам, однако удовлетворены тем, что им наконец-то предоставят разрешение покидать территорию банка и дадут право действовать наравне с прочими наемными работниками. Думаю, они приложат все свои силы, чтобы не осрамиться на новой для них работе, так что мы можем быть уверены в доброкачественности их труда.
– В любой случае, за территория за периметром будет предоставлена для обитания дементоров, – пожал плечами Эйвери. – Если кто-то рискнет прорваться… тем хуже для них. Пресса все еще не в курсе ого, что здесь происходит?
– Официально было оглашено, что здесь строится поселение для тех оборотней, которые откажутся смириться с новым порядком, – пожал плечам Перси. – Им этого достаточно.
– Несмирившиеся… будто мы дозволим несмирившимся остаться в Англии, – Декстер фыркнул. – Тем более что Грейбек держит их всех в серебряном кулаке. Пусть с бунтарями разбираются на материке: чем больше их набежит туда, тем быстрее Франция и Германия согласятся потворствовать нашему режиму.
– Мне любопытно, – нерешительно помялся Перси, – почему мы в таком случае не высылаем и магглорожденных? Вместо этого затрачиваются такие ресурсы Министерства…
– Не глупи, – Эйвери усмехнулся. – Во-первых, мы подаем пример другим странам. Во-вторых, нам не нужно террористическое объединение вооруженных палочками грязнокровок с континента. И, в-третьих, основной целью гетто служит не ограждение грязнокровок от обычных магов, но их изучение. Руквуд, после того, как мы вытащили его из Азкабана, уже договорился с некоторыми своими старыми знакомцами о том, какая деятельность им предстоит. Нам должно вычислить, от каких ветвей сквибов произошли те или иные грязнокровки и, если их роды ныне неизвестны, попытаться извлечь нужные гены, чтобы обновить магическую кровь за счет утраченных семейств. Лично я в этом ничего не понимаю, что Руквуд обещал, что возможность есть.
– И это действительно не причинит вреда магглорожденным?
– От них потребуется только пара пробирок с кровью, – фыркнул Эйвери. – Какой тут вред? И хватит об этом. Давай лучше поговорим о тебе. Я слышал, ты договорился заключить брачный контракт с дочкой Амикуса?
– Гестия Кэрроу – весьма интеллектуальная молодая особа, – пожал плечами Перси. – Она будет хорошим подспорьем на пути развития моей карьеры.
– И к тому же она весьма привлекательна, – подмигнул ему министр. – Не чета этой твоей… как ее… Кристалл?
– К моему сожалению, Пенелопа не поняла нужду Англии в текущих изменениях, – Перси со скорбью покачал головой. – Мне пришлось наложить на нее Обливиэйт.

[hameleon]

Ремус Люпин не вполне понимал, что происходит. Поселение оборотней, затерянное глубоко в лесу, с момента его последнего визита значительно преобразовалось. Оборотни всегда были склонны к милитаристическому складу ума, но сейчас… это было уже не жилье, а лагерь для бойцов. Альбус был прав, что-то происходило. Оборотни усиленно готовились к чему-то грядущему, практически непрерывно занимаясь как физической подготовкой, так и боем с палочками, количество которых у них неожиданно прибавились настолько, что стало хватать каждому обращенному магу.
Дети из поселка исчезли. Судя по слухам, старших их них направили на работы, заняв в строительстве, повсеместно активизированном в стране. Для младших – на какие деньги?! – наняли частных преподавателей, чтобы они готовились к поступлению в специализированную школу, вовсю разрекламированную Ритой Скитер в «Настоящем волшебнике».
А взрослые – готовились сражаться.
– Люпин, тебя зовет старший, – похлопал Ремуса по плечу один из боевиков. Люпин послушно вздохнул, сгорбился и направился в палатку, где обосновались руководители поселения: пять старейшин, бывших вожаков ныне объединенного племени и Фернир Грейбек.
– А, мой ставленник! – обрадовался появлению Люпина Фернир, неприятно оскалившись. – Давненько тебя не было видно! Ну, рассказывай, как там дела у вольных магов?
– Все так же, – Люпин пожал плечами, рассеянно оглядываясь: боевик, проводив Ремуса, занял место за пределами палатки, охраняя вход. – Впрочем, после становления Эйвери министром, газеты так и кипят от новостей. Это правда, что для нас возводят школу?
– Истинная, – осклабился Фернир, насмешливо разглядывая Люпина. – Также новое правительство обещает работу для каждого обращенного, льготы и равенство. Впрочем, до равенства еще далеко: за него бы должны сражаться наравне с остальными волшебниками.
– Сражаться? – промямлил Люпин. – Это потому сейчас поселок напоминает тренировочный лагерь? Готовится какая-то битва?
– Будущее готовится, будущее! – словно малому ребенку, пояснил ему Грейбек. – И если за него предстоит побороться, я только этому рад. Видишь ли, Люпин, далеко не все сейчас в Министерстве поддерживают политику нового министра. И сторонников у него тем меньше, чем дальше он следует вперед. Конечно, есть те – как мы – которые всегда будут за его спиной, но, тем не менее, если мы хотим сохранить текущий режим, мы обязаны быть наготове.
– А как же его «теневой покровитель»? – осторожно пошутил Люпин, напрягаясь, чтобы уловить изменение в выражении лица своего собеседника. – Разве он не поддержит нашего нового министра в его любой начинании?
– Это ты сейчас о Темном Лорде, что ли, так сказал? – фыркнул Фернир.
– Ходят слухи, что он вернулся, – вкрадчиво сказал Ремус.
– До тех, до кого надо, слухи уже дошли, – прорычал Грейбек. – А остальным дела не должно быть. Тебя не Темный Лорд волновать должен, а будущее нас, оборотней! Или тебе что-то не нравится?
– Нам даны большие поблажки, Ремус, – вступил в разговор один из старейшин. – Школа, производства, рабочие места. До сих пор ни одной из стран подобное даже не подразумевалось! И взамен у нас не планируют отобрать нашу суть. Мы все еще вольны жить так, как мы хотим, охотиться в лесах, обращать тех, кто этого желает. Маги даже создали официальный эдикт, согласно которому больные, неизлечимые обычными средствами, имеют право обратиться к оборотничеству, чтобы исцелить себя! По сути, мы приравнены к волшебным существам, а не к запретному племени больных волшебников. Разве тебе мало этого, чтобы не задавать лишних вопросов, Ремус?
– Но какова цена все этим поблажкам? – задал Ремус животрепещущий вопрос.
Старейшины переглянулись. Сказать или не сказать?
– Цена – выступить за правое дело, – наконец, ответили они. – А если какая-то политика дает такие возможности для нас, оборотней, разве она не правая?
– Разумеется, – тут же убедительно согласился с ними Ремус.
– Да ладно? – хмыкнул Фернир, в отличие от старейшин не слушающий слов оборотня, но наблюдающий за выражением его лица. – Барти, твой выход!
Невидимый за пологом палатки Крауч выступил вперед и, прежде чем Ремус успел опомниться, проскандировал:
– Легиллименс!
И сразу стало все ясно. Никогда не причисляющий себя к прочим оборотням, Ремус, конечно, радел за них, но ни за что не согласился бы поверить, что к счастливой жизни их приведет именно Темный Лорд.
– Авада Кедавра! – и на одного сторонника у Альбуса Дамблдора стало меньше.

[hameleon]

Великий шаман Натакамани Байо, представитель Совета африканской магической республики восседал напротив Темного Лорда в уютном трансфигурированном кресле и внимательно смотрел тому в глаза.
– Нельзя сказать, что ваша политика не… импонирует нам, – наконец, сказал он. – Но почему именно мы?
– Не только вы, – Темный Лорд свободно пожал плечами. – Я одновременно веду переговоры с Гаити, Сомали, Сокотрой, американскими индейцами и рядом мелких стран, чья промаггловская политика или же напряженное отношение с более крупными соседями не удовлетворяет их жителей. Англии нужна волшебная кровь, нужно увеличение численности населения, и я готов пригласить на постоянно жительство в свою страну всех, кто понимает необходимость перемен.
– Это еще не ваша страна, – сухо заметил Байо.
– Временно, – вкрадчиво улыбнулся Волдеморт. – Все решится в конце этого года. Однако чем больше у меня будет сторонников на тот момент, как вы понимаете, тем бескровнее окажется исход.
– И что должно убедить нас присоединиться к вам сейчас, когда ситуация все еще под вопросом, а не подождать разрешения конфликта и выбрать победителя? – Натакамани задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла.
– Возможность привилегий, – ответил Тот-Чье-Имя-В-Англии-Боялись-Называть. – Сейчас вы – никто. В вашей стране даже нет магической школы. Половина населения – безграмотна. Если вы хотите вступить в магическую Англию на равных с ее местными жителями, вы должны приложить к этому некоторые усилия. Если же вы хотите занять положение выше тех, кто изначально противился моему режиму… что ж, все в ваших руках.
– Это опасно, – заметил Байо.
– Жизнь опасна, – хмыкнул Темный Лорд. – наступает эпоха перемен, и мы либо возвысимся, либо канем в Лету. Чем больше нас будет изначально, тем меньше шансов на плачевный исход. Я знаю, по достижении мной верховенства в Англии, так называемый развитые страны в лице Германии, Франции и Австрии могут воспротивится антигуманистическому настрою, воцарившемуся там. Думаю, в отличие от них, вы прекрасно понимаете, что власть давно нуждается в жестких руках.
– Это верно, – вздохнул Натакамани. – Лидеры моей страны прогнили насквозь, позволяя сильным мира сего диктовать им свои правила. Не только магическое, но и маггловское население угасает в нашей стране.
– Тем большую радость вам должна доставлять мысль, что, по завершении преобразований в Англии мы обратимся не к лидерам континента, как все ожидают, но к вашим, кажущимся маловажными странам, – усмехнулся Волдеморт. – Наша цель – увеличение количества волшебников и их территорий. В перспективе – равное количество волшебников и магглов на планете. И где этого можно достичь, как не в уголках, куда и сами магглы не отваживаются сунуть свой нос? Именно там будут создаваться новые школы волшебников, именно оттуда пойдут в мир новые отлично подготовленные маги, ответственно относящиеся к будущему нашего мира. Вас считают слабыми? Пускай! Мы сможем доказать, что сила страны не в ее магглолюбской развитости, но в самой магии. А такого древнего волшебства, как у вас, из поколения в поколение передающего из уст в уста, надо еще поискать.
– Что ж, кажется, вы меня убедили, лорд Волдеморт, – признался Натакамани Байо, поднимаясь с кресла. – Союз с вами действительно может быть выгоден Африке. К тому же, если другие члены союза уже согласились…
– Многие, мой любезный друг, многие, – ответствовал Волдеморт, протягивая ему руку. – А вслед за вашим согласием откликнется и кое-кто еще. Нас становится все больше и больше, друг мой, нас, настоящих волшебников, цель которых не становление на один уровень с магглами, но верховенство над ними и, в будущем, главенство над всем миром.
И маги скрепили договор между их странами вполне дружелюбным рукопожатием.

[hameleon]

Такое пополнение рядов Английской аврорской академии было для Руфуса Скримджера в новинку. Выпускники Хогвартса занимали в нем от силы одну четверть. Большинство было выходцами из других стран. Невозмутимый Куаутемок Беладонна, выходец из индейского племени команчей; нагло осматривающий своих друзей-соперников сомалиец Анис Либан; Сарафина Дювалье, внимательная дочь знаменитой четы из Гаити; многие другие… Смуглые, темнокожие, решительные, они разительно отличались от бледных нервничающих англичан. Несмотря на отсутствие в их странах магических школ, подготовка иностранец была на уровне.
На вопрос, почему они выбрали работать в Англии, иммигранты отвечали одно и то же: их заинтересовала новая политика министра Эйвери. Между собой они были не знакомы, так сто Скримджеру, несмотря на подозрения, не к чему было придраться.
Из англичан в этом году в аврорат поступали: Дерек Бойл, Антигонус Причард, Клавдиан Яксли, Тиберий Паркинсон и Октавия Флинт. Все как один слизеринцы. Как правила, в аврорах превалировали выходцы из Гриффиндора, однако в этот раз на вступительных экзаменах они оказались неконкурентоспособны. Скримджер давно смирился с тем, что в аврорат стремятся те, кто зарабатывает далеко не лучшие оценки в Хогвартсе и был приятно удивлен тем, что на этот раз у каждого из потенциальных авроров было не менее семи С.О.В.
– Поздравляю с принятием в Английскую аврорскую академию! – поздравил новичков Руфус. – Все вы собрались здесь, чтобы в дальнейшем защищать закон и порядок в нашей стране. Еще не мало отщепенцев бродят по улицам Лютного, масса трусов скрывается в маггловском мире, творя свои грязные делишки, а самые наглые сидят даже в лавочках Косого переулка. Ваша цель – вычислить их, изловить и передать в руки правосудия. Кто-то из вас станет обычным штатным агентом, кого-то ждет увлекательное расследование преступлений, а самые быстрые и смелые войдут в ряды отряды быстрого реагирования. В любом случае, будущее вас ждет великое и славное. Быть аврором – это немалая честь. Именно от вас зависит, насколько станут чистыми улицы Англии. Во славу закона и порядка!
– Во славу! – грянули ряды будущих авроров.

[LimboChikatilo]

Грэхэм Причард - первокурсник, поступивший в этом году (1 сентября 1994) в Хогвартс вместе с Малькольмом Беддоком.

[hameleon]

LimboChikatilo, нахрен запуталась уже в этих именах. Исправила. Типа старший брат его поступил в авроры в общем))

[hameleon]

Первым испытанием Тремудрого Турнира, как заблаговременно узнал Гарри от Квиррелла, были драконы. Перед самым соревнованием чемпионы по очереди запускали руку в специальный мешочек, выбирая противника себе под стать. Волкову досталась венгерская хвосторога. Флер – валлийский зеленый. Гарри – китайский огненный шар. Выбирать договорились по старшинству, именно поэтому Гарри должен был выступать первым.
Его выступление началось с огненного плевка в его сторону. Китайский огненный шар, уже изрядно раздраженная суетой вокруг нее драконологов, не собиралась приветствовать возле своего гнезда кого-то еще.
Гарри поспешно отпрыгнул в сторону и покатился по земле.
– Креперум Ноктис! – на рефлексе выкрикнул Гарри те самые чары, которые когда-то Рон наложил на приснопамятного василиска. Да, это было темное заклинание. И что? За знание еще никто никого в Азкабан не сажал. А применял их Гарри отнюдь не против человека.
Заволокший арену угольно-черный дым помешал драконице видеть ученика.
– Дезиллюмио! – поспешно наложил на себя дезиллюминационные чары Поттер. Следующим действием его была трансфигурация. Он давно заприметил подходящий камешек, словно специально оставленный на арене.
– Трансфигуро Драко Овум! – проскандировал Гарри Поттер. Камень послушно изменился в точную копию драконьего яйца. Гарри подобрал его и кинул за пределы дымовой завесы.
Озверев, драконица бросилась к «яйцу», жаждая вернуть его в гнездо. А Гарри в тот же момент бросился к настоящим яйцам, не забыв, разумеется, наложить дезиллюминационные чары на золотое. Подождал, пока яйцо исчезнет, подхватил его и пулей бросился под защиту черного дыма.
На арене не прошло и пяти минут.
Как оказалось позже, судьи долго спорили, стоит ли снижать баллы за использование темных заклинаний. Кое-что не слишком светлое применил и Волков, отманив свою драконицу от гнезда посредством Пролекто – сходных с Империо чар, направленных, однако не на объект, а на цель объекта, Дамблдор, разумеется, настаивал на том, что по законам Англии применение подобных чар недопустимо. Квиррелл утверждал, что в его школе это не запрещено, а следовательно он имеет право доставить и Волкову и Поттеру десять баллов. Селвин и Яксли, посовещавшись, напомнили, что в обоих случаях чары накладывались не на человека, следовательно, вполне имели право быть.
По итогам конкурса Флер, плохо справившаяся с зачаровыванием своего дракона, получила от судей двадцать восемь баллов, а Волков с Поттером поделили первой места, получив по целых тридцать шесть очков. Разница была весьма значительной.

[hameleon]

Профессора объявили о грядущем Рождественском бале. Школьники засуетились, стараясь успеть подобрать себе пару по своему вкусу и не попасть впросак. Изначально Гарри Поттер планировал пригласить на бал Дэвис или Паркинсон, но его опередили Малфой и Нотт. Вообще, соклубовцы по большей части приглашали друг друга, разве что Винсент с Грегори предпочли обойтись без пары, чтобы не танцевать, а Бэддок и Джагсон не подходили для бала по возрасту. Даже Рон Уизли, набравшись храбрости, осмелился пригласить Мариэтту Эджком, благо Малфой, расщедрившись, обещал ссудить ему приличную мантию в счет будущих свершений.
Видно, Рон и правда напился зелья Храбрости, потому как не только в числе первых пригласил девушку на бал, но и, изловив Мастера через неделю после первого этапа турнира, отвел его в сторону для приватного разговора.
– У меня к тебе большая просьба, Гарри, – помявшись для приличия, проговорил он.
– Какая? – Гарри вопросительно поднял брови.
– Пригласи на бал Джинни.
– Это она тебя попросила?
– Нет, но… – Рон нахмурился. – Понимаешь, она давно по тебе сохнет. Пусть порадуется хотя бы на празднике, тем более, что ты вроде бы еще никого не приглашал.
– Но ты ведь понимаешь, что я не собираюсь встречаться с твоей сестрой? – нахмурился Гарри.
– Вот и объясни ей это, – попросил Рон. – Но на бал пригласи. Иначе ей придется просить Крэбба или Гойла, чтобы они ее с собой взяли, а она ни за что на такое не пойдет – ее потом близнецы засмеют. Я, конечно, ничего не хочу сказать про Винса и Грега, но вне нашего Клуба они слывут… гм… не шибко умными.
– Будешь должен, – вздохнул Гарри. Он-то уже планировал пригласить на бал кого-нибудь из дурмстранговок, но отказывать в мелочах соклубовцам не имел привычки. А танцы – это, в сущности, такая малость… Тем более, что для Рона, похоже, это действительно серьезный вопрос.
– Смотря что, – осторожно ответил Уизли, уже привыкший, что долги к Гарри могут оказаться весьма… специфическими.
– Ничего сверхъестественного, – улыбнулся Гарри. – Я никогда не стал бы требовать от тебя того, на что ы не способен.

[hameleon]

В итоге Валидус Крэбб и Магнус Гойл набрались до зеленых мерлинов. Гург великанов Голгомаф жрал жареное баранье мясо и пил Огневиски как настоящий великан и требовал от слуг Волдеморта, разделивших с ними трапезу, того же. Явись сейчас к великанам члены Ордена Феникса с претензиями, Крэбб с Гойлом не смогли бы подняться со своего места даже ради Темного Лорда. Впрочем, сунься они к великанам, их и так ожидал бы «теплый» прием. Голова Хагрида, додумавшегося в одиночку сунуться в исконную обитель гигантов, уже сушилась на большом камне у очага рядом с башкой Каркуса, предыдущего гурга. От ритуального поедания мяса врагов Крэбб и Гойл поспешили отказаться, сославшись на то, что в победе Голгомафа над врагами принимали ничтожно малое участие и не смеют отбирать магические силы, получаемые через пищу, у такого великого воина, как он.
– Когда Эйвери… тьфу… когда маленький худой человечек сказать, – рассказывал Гойл, протягивая гургу портключ, зачарованный в виде большого змеиного черепа, – твоя хватать эта штучка, сжимать ее и переноситься к большой дом.
– Моя ломать дом? – заинтересованно уточнил Голгомаф, в отличие от волшебников вполне трезвый и вполне способный углядеть свою выгоду. – Моя забирать маленькие блестящие штучки из дома?
– Как твоя хотеть, – махнул рукой Магнус, битый час убеждавший Голгомафа, что родовые поместья разрушать не требуется и, под конец, махнувший на это рукой. – Главное, когда твоя видеть маленький маг без маска, твоя хватать большая дубина и давать маг по башка. И все твои воины тоже переноситься в разные места и давать всем по башка. Твоя моя понимать?
– Понима-а-ать, – довольно протянул гург, забирая портключ у волшебника и пристально его разглядывая. – Много сильная пища для хороший воин. Много блестящая штучка для украшения жена гурга. Твоя – умная человечка, воин Темного Лорда!
– Голгомаф – великий гург! – в свою очередь похвалил великана Гойл. – Твоя моя выпить за дружба!
Очередные чарки были опрокинуты. Крэбб, позеленев, окончательно сполз под стол, которым у великанов служил большой позеленелый от времени камень.
– Главное! – наставительно поднял палец Магнус. – Твоя нельзя трогать человечка в маска! Это наша человечка, если их бить, Темный Лорд очень-очень злиться! Съесть и гург, и все его племя!
– Моя понимать, – солидно покивал Голгомаф. – Темный Лорд – очень-очень злой и голодный. Кто его не слушаться – того ам! – и нету. Сильная человечек!
– И смотри, гург, – напомнил ему Гойл. – Если какая человечка убежать – Темный Лорд взять с великанов… сто баранов!
– Сто?! – ахнул Голгомаф, украдкой поглядывая на пасущееся ттут же, поблизости от пещеры, поголовье скота, которое стерегли младшие великаны.
– Сто, – солидно подтвердил Гойл. – Эти человечка – большая враг Темный Лорд! Если убежать – то спрятаться, не найдешь. И в темноте, пока все спать, бить нас по башка.
– Голгомаф понимать, – согласился великан. – Человечка – слабый маг. Но хитрый.
– Точно, – кивнул Гойл. – Выпьем за смерть хитрый человечка!
В итоге Магнус тоже полез под стол. Оставшись в гордом одиночестве, Голгомаф опрокинул очередную чарку и принялся подсчитывать потенциальную прибыль: помимо поголовий скота, обещанных Темным Лордом, и ценностей, полученных в результате разграбления, великанов ожидало глобальное расширение территорий. Волдеморт обещал, что после своей победы предоставит гигантам остров Инис-Лландуин в безраздельное пользование. Это стоило того, чтобы сражаться за человечков.

[hameleon]

– Итак, мы потеряли Ремуса и Рубеуса, – печальным голосом оповестил Дамблдор, обведя взглядом собравшихся. – Думаю, это говорит само за себя. Волдеморт не только вернулся, но уже начал активно действовать.
К этому времени к членам Ордена Феникса присоединились Андромеда и Нимфадора Тонкс, Кингсли Шеклболт, Артур и Молли Уизли, Амелия Боунс и Августа Лонгботтом, а также Руфус Скримджер, углядевший в новом пополнении академии авроров нечто подозрительное.
– Он опережает нас на каждом шагу! – прорычал Сириус. Он все еще не пришел в себя от того, что отказавшегося перейти на сторону оборотней Люпина пришлось убрать, оттого его горе вышло на редкость правдоподобным.
– Если мы уберем главную фигуру с доски, остальные покатятся следом, – заявил Аластор Хмури, бешено вращая своим волшебным глазом. – Альбус, я считаю, что пора привлекать Поттера. – Он и так уже заигрался со своим волшебным клубом! Даже ты не можешь сказать, где они собираются!
– В Хогвартсе много потайных мест, Аластор, – блеснул глазами из-за очков-половинок Дамблдор. – И если Гарри по-своему готовит своих друзей к противостоянию, я не имею ничего против.
– Я против! – поднял руку Сириус. – Альбус, там же сплошные слизеринцы у него в друзьях! Думаешь, они Гарри хорошему научат?
– Помолчал бы лучше, Блэк, – прошипел Снейп. – Помнится, на твоем бешеном факультете тоже нашлись неблагонадежные личности.
– К сожалению, в чем-то Сириус прав, – заметила Минерва. – Окружение до некоторой степени влияет на мистера Поттера. Он даже не смутился применить темную магию в первой задачи Турнира! А что будет дальше, Альбус? Непростительные?!
– Знать темную магию и применять ее во вред – не одно и то же, – с достоинством сообщил Снейп, в кои-то веки вставший на сторону Поттера. Он не доверял мальчишке с тех пор, как его легиллименция на нем не удалась, но не возразить МакГонагалл он не мог. – Если бы не то заклинание, дракон сжег бы мальчишку заживо.
– Посмотрим, что будет на следующем этапе Турнира, – примирительно предложил всем Артур Уизли. – если это единичный случай – беспокоиться не о чем. Если же тенденция продолжится…
– Артур, между прочим наши с тобой Рон и Джинни учатся вместе с Поттером! – гневно напомнила ему Молли. – ты хочешь, чтобы они тоже знали эту… эту гадость?!
– Если она в будущем спасет их жизни? Безусловно, – Артур был куда более рассудителен свой жены. – Тем более сейчас, когда Сама-Знаешь-Кто вернулся… уверен, дети учат не только темные чары, но защиту от них. А защита пригодится всегда, в каком бы виде она не предлагалась. Мы поговорим с Роном и Джинни позже, когда все это закончится.
– Альбус, может мне поспрашивать у детей, что там происходит на этих их закрытых вечеринках? – Молли с надеждой посмотрела на Дамблдора.
– Сейчас не время, Молли, – покачал тот головой. – Дети могут замкнуться ослушаться тебя в самый неподходящий момент. Пока они уверены, что ты ничего не знаешь, у них нет причин подозревать тебя в предубежденности.
– Но мы должны что-то делать, Альбус! – стукнула по подлокотнику своего кресла Андромеда. – нельзя сидеть спустя рукава!
– Кое-что нам, безусловно, придется предпринять, – серьезно кивнул Дамблдор. – Учтите, информация, которой я сейчас поделюсь с вами, не должна выйти за пределы нашего круга. Не так давно я провел кое-какие исследования выяснил, почему Волдеморт вернулся. Он создал хоркруксы.
Сириус и Андромеда ахнули от ужаса. Кое-кто еще понял о чем речь. Большинство непонимающе посмотрели на директора. Тот удосужился объяснить.
– Он разорвал свою душу на части посредством убийства и заключил осколки в некоторые… предметы. Эти предметы, словно якоря, задерживают Волдеморта на этом свете. Если их уничтожить, ничто не буде мешать нам окончательно лишить жизни Тома Риддла.
– Вы говорите «предметы», Альбус? – нахмурился Сириус. – Не «предмет»?
– Именно, Сириус, – вздохнул Дамблдор. – Он разорвал свою душу на несколько частей… и пока я не уверен, на сколько именно. Но я практически не сомневаюсь, что один из осколков заключен… в Гарри.

[geLisa]

hameleon, спасибо за продолжение... я не пишу долгожданное так как уже и не надеялась... но тем приятнее и волнительнее было прочесть новые главы!

[hameleon]

geLisa, да я прям сама не знаю, что вдруг на меня нашло))

[geLisa]

hameleon, ну что бы не нашло - это к нашей (читательской) радости!

[hameleon]

Замок никогда еще не вы¬глядел столь нарядно. Нетающие сосульки свисали с перил мраморной лестницы, традиционные двенадцать елок Большого зала были увешаны светящимися шишками, зачарованными ухающими совами из чистого золота и другими волшеб¬ными игрушками. Рыцарские доспехи пели рождественс¬кие гимны. Филч уже раз десять извлекал из доспе¬хов Пивза, где тот между гимнами распевал песни соб¬ственного сочинения и весьма грубого содержания.
В семь часов вечера начался Рождественский бал. Первым из чемпионов в Большой зал вступил Алексей Волков со своей дурмстрангской подругой под руку, которая также прибыла в Хогвартс в рядах избранной группы Квиррелла. За ним в строгой черной мантии следовал Гарри, держа под руку млеющую от счастья Джинни Уизли, одетую в атласную зеленую мантию, которую по случаю праздника прислал сестре Перси, в последнее время получающий в Министерстве неплохие гонорары. Последней, шествовала Флер с Роджером Дэвисом, не отрывающим от полувейлы влюбленных глаз. Следом за чемпионами , разбившись попарно, в зал вступили и остальные ученики.
Дамблдор, сидящий во главе преподавательского стола, встречал входящие пары сияющей улыбкой. Селвин и Яксли дружески аплодировали. Мадам Максим, сменившая черную атласную уни¬форму на свободную мантию из легкого светло-лилово¬го шелка, тоже вежливо хлопала. Квиррелл, оживленно беседующий о чем-то с профессором МакГонагалл, приветливо махал рукой.
Празднующие расселись за столики и заказали еду. Потом Дамблдор встал, взмахнул волшебной палочкой, и столы отъехали к стенам, образовав свободное простран¬ство. Еще один взмах, и вдоль правой стены словно сама по себе возникла сце¬на – с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и во¬лынкой. Появился ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. Музыканты разобрали инструменты, фонарики на столах погас¬ли, и участники состязания со своими дамами поднялись со своих мест.
Гарри танцевал вполне сносно – за что отдельное спасибо он должен был сказать Амбридж, приложившей все усилия, чтобы чемпион Хогвартса не ударил в гряз лицом. А, если судит по раскрасневшемуся от счастья лицу Джинни, все было и вовсе прекрасно. По крайней мере, на ноги своей партнерше Поттер не наступал и с соседними парами не сталкивался, чего нельзя было сказать о Роджере Дэвисе, все свое внимание посвятившем Флер и от того совсем не замечающим окружающих. Поблизости от Гарри танцевали Дамблдор с мадам Максим и Квиррелл с профессором Синистрой.
Пару раз поменялись партнерами. Гарри станцевал с Панси, с Дафной и Асторией по очереди, и даже умудрился одолжить на один танец Флер. Наконец, выдохшись, он прихватил пару бокалов пунша и вместе с Джинни вышел в холл. Парадные двери были распахнуты настежь, в саду мерцали, порхая с куста на куст, крохот¬ные феи. Школьники спустились по лестнице и очутились в гроте, полном цветущих розовых кустов, между ними бежали извилистые дорожки, мощенные цветной плит¬кой. Где-то шелестел фонтан. Здесь и там на резных скамьях сидели ученики, отдыхая от танцев.
– Спасибо, что пригласил меня, Гарри, – поблагодарила подростка Джинни.
– Если бы не я, это сделал бы кто-то еще, – усмехнулся тот. – Ты должна была заметить. Все дуэлянты в этом деле поддержали друг друга.
– Но мне хотелось пойти с тобой, – тихо произнесла Джинни, опуская глаза. Гарри внимательно посмотрел на нее.
– Ты очень симпатичная девушка, Джинни, ты это знаешь? – наконец, сказал он. – Скоро у тебя, наверно, появится куча поклонников. Я знаю, ты хочешь встречаться со мной. Рон как-то упоминал об этом. Но мы не можем, понимаешь?
– Почему? – она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Потому что мою бабушку в девичестве звали Дорея Блэк, – серьезно объяснил ей Гарри. – А твою – Цедрелла Блэк. Мы с тобой являемся троюродными братом и сестрой, а это слишком близкая связь, чтобы можно было избежать инбридинга.
Джинни покраснела.
– Моя кровь и так загрязнена включением в род моей магглорожденной матери, – продолжил рассуждать Поттер. – Поэтому близкородственные связи сейчас мне строго противопоказаны. Наверное, я даже постараюсь найти себе невесту не из Англии, чтобы быть уверенным в наличии магии у моих детей. А тебя, как одного из моих дуэлянтов, я слишком ценю, чтобы оскорблять простой интрижкой.
Младшая Уизли прикусила губу.
– А… а как же любовь? – неуверенно спросила она. Гарри фыркнул.
– Оставь это понятие магглолюбам и грязнокровкам, – сказал он. – Любовь... Перед магическим миром стоит вопрос выживания, Джинни, а это куда важнее любви. Куда важнее.